ИСТОРИЯ

«Это был газон без асфальтовых дорожек, мы топтали, куда хотели»

— 12.08.09 15:19 —

ТЕКСТ: Беседовал Михаил Котов

ФОТО: Кирилл Лебедев

О том, как начиналась "Настоящая газета в интернете", откуда взялись первые деньги, на что они были потрачены и почему проект оказался успешным, рассказывает первый генеральный директор "Газеты.Ru" Илья Котов.

– Илья, как ты познакомился с Владом Бородулиным (первый главный редактор «Газеты.Ru». – прим. ред.)?

– Это было в конце июля 1999 года. Он был в хлопчатобумажном пиджаке и с кожаным портфелем. Он был рыжий, портфель у него был рыжий, на нем стояло клеймо «Коммерсанта».

– О чем вы разговаривали на первой встрече?

– Здрасьте-здрасьте... Собственно говоря, то, что ты имеешь в виду под первой встречей, происходило уже гораздо позже и в гораздо более широком составе. Там был не только Владислав, но и довольно много людей – человек семь: Кирилл Харатьян, Андрей Михеенков, Дима Ловягин, Андрей Коняхин, Юра Кузнецов... Люди сидели и думали, что мы будем делать. Собраны они были исключительно аурой Владислава. Я был вообще не из этого мира. Буквально за два месяца до того я закончил Финансовую академию и сидел менеджером по работе с клиентами в компании «Радиопейдж». Влад очень надо мной смеялся, потому что первое время я называл помещение редакции офисом.

– До этого момента вы с ним как-то переписывались, созванивались?

– Мы никак не могли переписываться. Потому что мы не пользовались электрической почтой. Тогда, наверное, были люди, которые пользовались ею, но это были точно не мы. Мы с ним созванивались, встречались, что-то обсуждали. Он у меня спрашивал, где деньги. Я ему говорил: денег пока нет. Первые деньги к нам поступили в форме кредита, который должны были дать, но могли совершенно спокойно и не дать. Потом все-таки дали, и пошло какое-то движение.

– А деньги давались под бизнес-план?

– Да. Я его сам писал или даже точнее рисовал. Самое смешное, что я по нему потом в банке отчитывался и рассказывал: вот видите, все как написал, все так оно и есть. Бизнес-план состоял в основном из затрат.

– Что вы хотели создать изначально? Что было в бизнес-плане?

– Бизнеса никакого особенного не было. Все было очень просто. Пришли люди, которые к интернету не имели никакого отношения. Не говоря о том, что и интернета-то никакого, с позиции сегодняшнего дня, не было. Никто его всерьез не воспринимал. А эти ребята вообще пришли примерно из одного места журналистики – «Коммерсанта». И у них у всех было такое схожее представление о жизни и о том, что надо делать. Они не видели никакой разницы между газетой бумажной и газетой безбумажной.

Вся идея заключалась в том, что эта новая среда позволяла реализовать то, что было невозможно в бумаге: весь редакционный процесс вывалить наружу, показывать читателю эволюцию новости в заметку.

Люди собирались, как я тогда говорил, в офисе, или, как теперь скажу, в редакции, садились за стол и говорили: вот есть такая новость, что будем делать?

Я вообще считаю, что это абсолютно правильно – то, что опыт людей не был замутнен никакими присущими только интернету возможностями. Они были очень хорошими журналистами в бумаге и взяли от интернета то, что им не хватало. Они не делали ничего специально, только потому что они в интернете (это, кстати, то, что сейчас все больше и больше появляется во всех медийных онлайн-проектах).

Из бумаги они взяли работу с новостью, работу с источниками и русский язык. Пришли люди, которые знали, что если они пишут заметку, то они должны позвонить не одному человеку, и даже не двум, а желательно четверым.

– Правильно ли я помню, что тогда в интернете существовали в основном новостные агрегаторы – брали новости отовсюду, и никто никуда не звонил?

– Тогда в интернете вообще ничего не существовало. То есть я конечно утрирую. Что-то было. Например, был сайт gazeta.ru имени Антона Носика. Если найти старожилов, которые припоминают, и они будут говорить, что газета при Антоне была о-го-го, то на самом деле газета при Антоне была совсем не о-го-го. Она была вообще не газета, это было что-то типа нынешнего ЖЖ. Просто эти люди публиковались не в ЖЖ, а буквально «в газете». Это были исключительно колонки, там не было журналистики как таковой. Там был ряд людей, знаковых для интернет-пользователей, числом, которое сейчас кажется смешным. Но в принципе, они писали для себя: им было наплевать на то, что они пишут в газете. Они подходили просто как к забору, как к стенгазете. Хотя на фоне всего остального это действительно было что-то свежее.

А с Владиславом пришли люди, которые никогда в стенгазетах не работали, а работали, наоборот, в газетах, и у них там выработались некоторые профессиональные привычки, которые они абсолютно тупо перенесли в эту новую среду. Тем самым они всех очень сильно удивили. Непонятно было тем, кому они звонили, что это за люди такие из интернета. А во-вторых, непонятно читателям, которые в ту пору читали бумажные газеты. Им не было особой нужды читать газету в интернете, потому что можно было купить бумажную и посмотреть телевизор и, в общем, вполне себе получить достоверную информацию из разных источников. Можно привести какое-то сравнение. Грубо говоря, как профессиональные спортсмены приехали в колхоз на картошку и начали играть с местными жителями в футбол. И колхозники малость удивились: оказывается, можно бегать не только вдоль поля, но и поперек.

И до тех пор, пока аудитория этих журналистов оставалась вне интернета, это было немножко странно. Но как только аудитория, ищущая новости или ищущая продукт труда журналистов, начала перетекать в интернет, то все это стало общим местом. И было совершенно логично и естественно, что появлялись другие ресурсы в сети, работающие по стандарту нормальной журналистики.

Я не понимаю разницу между интернет-журналистикой и обычной журналистикой. Но она была до какого-то времени. Пока эти два процесса не сошлись: журналисты начали работать в интернет-ресурсах, с одной стороны, а с другой – аудитория начала от бумажных ресурсов, в силу разных обстоятельств, перетекать к другим источникам.

«Газета.Ru» в этом смысле, как мне кажется, была первой.

– А были ли эти тенденции как-то отражены в бизнес-плане?

– В бизнес-плане это никак не было отражено. Если говорить о бизнесе в 1999 году, да и в 2000-м, то это просто смешно. Я не могу вспомнить, была ли вообще в том бизнес-плане, который мы в банк отдавали, какая-нибудь доходная часть. Расходная была точно. В ту пору никаких иллюзий относительно зарабатывания денег ни у кого не было. Реально-то деньги в ту пору в интернете ходили исключительно в рамках размещения рекламы производителей компьютеров и программного обеспечения. Были партнерские программы IBM, Dell, Compaq и тому подобное.

Баннеров тогда не было. Понятия медийной рекламы как таковой не было.

Это были какие-то полуспонсорские отношения.

Тогда в интернет пошли деньги стратегических инвесторов, которые, наверное, имея в виду свой западный опыт, где уже были мощные рекламные сети, понимали, что есть ряд проектов – поисковики, почта (медиа не было) – у которых есть будущее в любом случае. Что должно пройти какое-то время, когда они нарастят базу, но рано или поздно интернет в России станет общедоступным. И в этом смысле они деньги в проекты вкачивали, хотя, я так понимаю, по нынешним временам это были смешные деньги.

У нас было штатное расписание, была платежная ведомость, были затраты, которые можно было спрогнозировать. По тем временам, узких нишевых проектов с таким количеством людей больше не было – около 30.

– А кто тогда был монстром?

– Rambler, РБК, «Яндекс» существовал, «Апорт».

– Ты как директор оценивал среду, в которой тебе предстояло работать?

– Никто не подходил к этому как к конкурентному рынку. Было понятно, что конкурентов как таковых нет, да и не было задачи ни с кем бороться. Единственная задача была – делать газету. Все. Это была работа на продукт, а не на место на рынке. Это, собственно, не ограничивалось 2000-м годом, это и дальше было. Работали ради результата, внутреннего самоудовлетворения. А как это соотносится с работой других людей, появилось уже позже. Но природа ревности была не в том, что они больше денег заработают, а в том, что мы же такие профессионалы-журналисты, а у них аудитория растет и растет. Нами это наивно воспринималось, что аудитория растет, потому что продукт лучше...

– Так как же все начиналось?

– Мы с Владом встретились в июле, потом появились Андрей Михеенков и Кирилл Харатьян – они оба были выпускающими редакторами, – и Филипп Смирнов. Первую заметку написал Харатьян, он же ее и опубликовал.

Понимание технической части было на нулевом уровне. Считалось, что в интернете из нас что-то понимает только наш первый технический директор Филипп Смирнов. Он, надо отдать ему должное, очень деликатно подходил к нашему непониманию того, что происходит. Он не обижал нас, не обзывал идиотами, понимал, что люди не из этого мира, слушал, что говорили, перерабатывал и ставил задачи программистам. Но в конце концов купил компьютеры без сетевых карт! Довольно быстро началась работа по созданию редакционной системы, она появилась в самом начале и просуществовала семь лет.

– Что произошло между июлем и сентябрем, когда в «Газете.Ru» была опубликована первая заметка?

– Если обо мне говорить, то мы между июлем и сентябрем успели получить деньги, я сформировал работающую структуру, нанял людей, посадил их в офис, обеспечил их рабочими местами. Моя работа все время – это обеспечение быта: надо было создать возможности, чтобы они реализовывали, красиво выражаясь, свой творческий потенциал. Предстартовое время было занято тем, что мы искали деньги, писали редакционную систему, рисовали макет. Работы журналистов вхолостую не было, в стол ничего не писали. Первая заметка, которая была написана от начала до конца, – «Журналисты разорили рубль». Опубликовали ее 12 сентября, еще в старом, носиковском макете. А 13 сентября вышел уже полноценный номер, полностью сформированный новой редакцией.

Компьютеры покупались под полное штатное расписание. Тут надо понимать, что пришли люди из «Коммерсанта», они говорили, что не привыкли к лишениям и тяготам, поэтому было заготовлено все. Они просто приходили и начинали работать.

Первый макет нарисовал Филипп Смирнов, он же нарисовал второй и сам же его внедрил, за что и был уволен. Был возвращен, и нарисовал третий.

– А какое деление по отделам было?

– Были политика, бизнес, новости, происшествия, потом спорт, публицистика – полноценно она сформировалась к новому году. Полосы запускались по факту возникновения людей.

– У вас не было никаких проблем с хостингом?

– Проблемы с хостингом, насколько я понимаю, есть по сию пору, и они были всегда и будут всегда, потому что никто не понимает, что такое хостинг. Если интересует техническая сторона, то пока нас читало 5–10 тыс. человек в сутки, никаких проблем с хостингом не было и быть не могло. Но потом они начались. Это стало понятно в марте 2000 года, когда начались выборы. Мы делали «зеркала» на разных площадках, и никак не могли синхронизировать отдачу с разных «зеркал».

– А как у вас обстояли дела с рекламой?

– Директор по рекламе Наталья Кутушева появилась довольно рано. Говорить о рекламе в 1999 году было смешно. Мысль нанять директора по рекламе пришла из бизнес-плана. Мы с ней недавно говорили об этом, и она вспоминала свое состояние. Она ходила и не понимала, зачем она сюда пришла. Ей запрещали писать заметки, а больше делать было нечего. Должностные обязанности она себе придумала сама, а через несколько месяцев принесла первые $20. Сначала она, по инерции, ходила всюду как журналист и всем там объясняла, что она совсем не журналист, а вообще она работает в лучшей в мире интернет-газете, которой нужны деньги.

– Это ее слоган – «Настоящая газета в интернете»?

– Нет, это мой слоган, хотя некоторые оспаривают. Мне кажется, что это я его придумал. Ну, будем считать, что мы все его придумали. Он был придуман, когда мы решили, что нам надо провести рекламную кампанию вне интернета – провести рекламную кампанию в интернете не было ни малейшей возможности. Поэтому мы первую и единственную рекламную кампанию на рубеже 1999 и 2000 годов проводили в метро. Мы выбрали линии метро, на которых было максимальное количество вузов, и там расклеили стикеры со слоганом «Настоящая газета в интернете».

Мы все делали абсолютно интуитивно. Как чувствовали, так и делали. Нам казалось, что надо молодую аудиторию подтягивать. Ну не бабушек же тогда было подтягивать! В 1999 году интернет если кому и был доступен, то только не бабушкам, а студентам. Расчет был такой. И действительность подтверждает, что наши расчеты были совершенно верными.

– Изменилось ли что-то в твоей жизни с появлением «Газеты.Ru»?

– Изменилось ли что-то в моей личной жизни – безусловно, да. Изменилось ли что-то в нашей профессиональной жизни – безусловно, да. В какой-то момент мы стали абсолютно свободными людьми. Все люди, которые пришли в газету, стали совершенно свободными. Это абсолютное состояние свободы было вызвано тем, что это новое дело, и никого нет, кто бы тебе говорил, что делать. Ты сам себе хозяин. Мы сами формировали среду,

это был газон без асфальтовых дорожек, мы топтали, куда хотели.

Мы были практически ничем не скованы – ни в профессиональном смысле, ни в человеческом, ни в каком вообще. Это был полный кайф.

Деньги мы расходовали под жестким контролем банка. Я ходил в банк, меня инспектор спрашивал: «Зачем корреспондент едет в командировку? У вас же в бизнес-плане не было командировок». Тут я включал в себе директора газеты, неизвестно откуда взявшегося, и говорил: «Ну, это же газета, мы же не можем, мы должны послать туда человека, чтобы он узнал, как там, на месте». «Ну, если так, то конечно», – соглашался он.

Во всей этой истории меня как человека больше всего поражает – или радует – то, что нам дико везло: с людьми, с внешними обстоятельствами. Нам очень везло. Мы в течение нескольких лет существовали в абсолютно оранжерейных условиях. Нас никто ничем не донимал, никто не указывал, не спрашивал лишнего.

Человек, который дает деньги, чтобы потом заказывать музыку, всегда потом плохо заканчивает. Либо музыка говно, либо то, что он заказывает, никто не слушает. Примеров тому масса.

В нашем случае сошлось так, что люди, которые в первый раз дали нам денег, ничего от нас не требовали, а в результате получили, наверное, даже больше, чем рассчитывали. И газета получилась, и они остались довольны, и деньги вернули.

– Почему уже через полгода вы переехали в новый офис, ведь доходов-то не было?

– В новый офис мы переехали, когда мы банально перестали вмещаться в старый. Потом и там тоже перестало хватать. Это была обратная сторона того, что не было никакой рациональности в процессе издания, а все строилось от конечного продукта. В результате у нас получалось и народу не оптимальное количество, и площадей неоптимальное. Если бы мы делали не лучшую газету в мире, а самую прибыльную газету в мире, конечно, все было бы по-другому. А Владислав сказал так: мы делаем лучшую газету в мире.

– Аналоги какие-то были?

– Я считаю, что нет. Может быть, и были, но никто пока не смог привести. Я считаю, что могущество газеты на 80% сформировалось не благодаря интернет-прихватам. Репутация сложилась в первые четыре года, а потом она пухла вместе с интернетом. Если провести исследование, то выяснится, что процентов 20 – это было то, что называется локальный порнотрафик – за счет всевозможного продвижения в интернете, а все остальное – результат качественного продукта.

– Как «Газета.Ru» стала круглосуточной?

– Сначала в редакции были два выходных в неделю и не работали по ночам, потом отменили субботы, потом для новостей отменили воскресенья, а еще раньше отменили ночи. Идея была – максимальный охват всей новостной поляны. Это еще одна картинка того, что люди делали, совершенно не ориентируясь на конкурентов, а исключительно потому, что можно же так делать, это же круто. Конкуренты в тот момент тоже не поджимали. Рационального объяснения этому нет.

– А причем тут ты? Это же редакционная история, ты про деньги рассказывай…

– Довольно смешно в нашем «семейном предприятии» пытаться провести границу, что этот отвечает за это, а этот за это не отвечает. Этого не было никогда. Я считаю, что все люди, которым нужны новости, знают о существовании «Газеты.Ru». И придут они читать ее или не придут, определяется только качеством работы редакции. Не продвижением, не промо, а исключительно работой редакции. Это довольно странно, что именно я это говорю, но я думаю, что это главное.

[an error occurred while processing this directive]